26 ноября 2009 г.
«Паяцы» открыли вчера в Чувашском театре оперы и балета XIX Международный оперный фестиваль имени М. Михайлова. Сюжет итальянской оперы позапрошлого века нехитрый: ревнивый муж, актер бродячей труппы, заподозрив жену в измене, убивает неверную прямо во время представления. Никакой героики, говоря милицейским языком, обычная бытовуха. Режиссер-постановщик Максим Жучин попытался раскрыть в ней философию бытия.
Премьерный спектакль на музыку Р. Леонкавалло и впрямь вверг зрителя в задумчивость. Люди и маски, потеря своего истинного лица. Казалось бы, формат оперы — театр в театре — выбран для философских поисков удачно. Где еще можно так свободно поиграть в маски? По воле режиссера в них был «облачен» народ — сельская публика, собравшаяся на представление странствующих актеров (хор), а вовсе не комедианты. На фоне безликой массы в штампованных белых масках любовная драма паяцев, разыгравшаяся в «закулисье», сразу обрела четкие контуры. Но до жгучих итальянских страстей так и не дотянула. Действие не пружинило, не неслось с шутовской оголтелостью к финальной поножовщине, хотя все режиссерские предпосылки для этого были. Зрелищным, например, стал пролог. На фоне затемненного задника, выдержанного художником-постановщиком Валентином Федоровым в яркой геометрии средиземноморских домиков, эффектно распустились белые полотнища-«паруса». Их то раздували, то скручивали в корабельные канаты танцовщики на заднем плане. Балетная прелюдия в постановке хореографа Елены Лемешевской оказалась настолько интересной, что порой перетягивала внимание зрителя с переднего края рампы, где собственно пели оперу.
Впечатлило публику и эффектное появление на сцене главного, по задумке Жучина, символа лицедейства на театральных подмостках и в жизни — костюма Пьеро. Этот знаменитый реквизит спустили сверху на тросах — как марионетку на ниточках. Канио (Дмитрий Семкин) оставалось только «войти» в костюм-образ и, застегнувшись на все пуговицы, перевоплотиться в несчастного Паяца.
Вообще, тема кукол и кукловода прочитывалась в мельчайших деталях постановки. Жучин попытался ее передать и через подчеркнуто-марионеточную пластику артистов. Но, увы, не всегда тому, кто может петь, дано говорить языком тела. И негнущиеся ручки и ножки хора порой напоминали нестройный марш на плацу. А страсть Сильвио (Александр Кузнецов), по сюжету — давнего любовника Недды, казалось, «перегорела» еще до выхода солиста на сцену. Бедной Недде (Татьяна Тойбахтина) пришлось приложить немало усилий, чтобы расшевелить поклонника.
Возможно, артисты просто перенервничали перед фестивальной премьерой или режиссеру, как это бывает, чуть-чуть не хватило времени довести свою работу до задуманного, но финальные страдания Паяца показались малоубедительными. Может, конечно, дело еще в итальянском языке, на котором исполнялась опера. Отсюда «помехи» во взаимопонимании артистов и публики.
Приятным подарком для почитателей оперного искусства стала крошечная ария Арлекино (Иван Снигирев). Зал благодарно откликнулся овациями. Не зря этому молодому дарованию прочат большое будущее.
P.S. Вчера фестиваль продолжился челябинской постановкой «Пиковая дама». Сегодня зрители могут насладиться оперой «Кармен».
Источник: "Чебоксарские новости"